Николай Касаткин «Сигида», 1930 год
Эта картина представляет нам реальный исторический эпизод, в котором принимала участие женщина по имени Сигида. Мы видим, как её ведут двое конвоиров, подталкивая прикладами. Однако с ней самой явно что-то не так — она почти не может идти и смотрит вперёд жутким взглядом.
Героиня сюжета — Надежда Сигида, которая является реальным историческим персонажем. В 1889 году она находилась на Карийской каторге в качестве политзаключённой.
Николай Касаткин на своей картине запечатлел сцену из жизни этой женщины, которой предшествовала целая цепочка событий.
Сигида относилась к так называемым народовольцам, которые готовили революцию. Она работала в подпольной типографии, которая была раскрыта, а её «сотрудники» отправились на каторгу.
В то время условия содержания политзаключённых были достаточно мягкими и женщины даже позволяли себе бороться с местной администрацией. В частности, Елизавета Ковальская не захотела встать перед высшим начальством, за что была помещена в одиночную камеру. Другие политзаключённые каторжанки начали призывать снять коменданта тюрьмы с должности. Надежда Сигида и вовсе попыталась дать пощёчину (по другим данным всё-таки дала) коменданту В. Масюкова, за была наказана розгами, получив 100 ударов.
В тот вечер в знак протеста несколько политзаключённых каторжан, в том числе и Сигида, приняли морфий с целью наложить на себя руки. Однако большинство из них выжили.
Была ли Карийская трагедия трагедией?
Этот случай получил массовую известность и его стали называть Карийской трагедией. Инцидент привёл к ещё большему смягчению условий для политзаключённых, в частности, отменили телесные наказания. При этом надо понимать, что политзаключёнными в то время были те, кто боролся с царизмом, делал бомбы, лишал жизни людей.
Конечно, в наше время невозможно себе такое представить, чтобы кто-то не согласился встать на требование тюремного начальства, да ещё и дал ему пощёчину. Наказание, которое получили за это Сигида и Кавальская, сегодня показалось бы лёгким порицанием.
В сталинские времена старые политкаторжане поначалу пробовали себя вести, как в царской тюрьме. Им быстро объяснили, что теперь не царские времена. С. П. Мельгунов (имевший возможность сравнить прелести царской тюрьмы и советской) вспоминал в эмиграции: «То была царская тюрьма, блаженной памяти тюрьма, о которой политическим заключённым теперь остается вспоминать почти с радостным чувством».
Да и то, что несколько человек сами себя отравили морфием, не стоит и сравнивать с репрессиями миллионов при Сталине, которые, к слову, не травили себя сами, а были замучены в тюрьмах и лагерях.
Что же всё-таки с лицом Сигиды?
На своей картине Касаткин изобразил момент, когда Сигиду ведут двое конвоиров. На заднем плане виден мужчина с розгами, значит наказание уже позади. На полотне хорошо заметно, что заключённой тяжело идти, лицо её выглядит страшно, отчего картина кажется жуткой.
По поводу выражения лица Сигиды имеется три версии.
Первая — это последствия наказаний розгами. После 100 ударов такой внешний вид вовсе не удивителен.
Согласно второй версии, Касаткин изобразил Сигиду после употребления морфия. То есть такой взгляд является отражением наркотического воздействия. Это похоже на правду, однако исторически не верно, поскольку каторжанка отравилась уже после того, как вернулась в барак.
Третью версию представил писатель Борис Акунин. Она связана с тем, что художник Николай Касаткин внезапно скончался как раз во время того, как представлял широкой публике картину «Сигида».
Акунин так писал об этом:
Произошло это, представьте, в тот момент, когда Касаткин показывал публике свою последнюю работу — «Карийская трагедия». Вот почему, выходит, так страшно смотреть на девушку с картины. Это художник не Надежду Сигиду, а лик собственной смерти написал.
